– И че, так теперь всегда будет? – устало возмутился Пушистый.
– Нет, ты отделаешься одним разом… – отозвался Макс.
Пушистый сел на полу, не снимая маску с лица.
– Береги свое начало, светлого-то уже нет. Пропадет свое – станешь демоном.
– Нет уж, СВОЕ не потеряю! Это дело принципа! – не понимая до конца, что с ним произошло, ухмыльнулся Пушистый.
Он поднялся и сел около Даши, нагло подмигнув ей. Она заметила это, несмотря на то, что он был в маске, фыркнула и отвернулась. Пушистый откинулся на спинку стула и закрыл глаза, будучи не в состоянии флиртовать с девушкой в таком состоянии. Сфорца тихо тявкнул, косясь на все еще свободное второе место у изголовья, и в кресле Роксаны в эту же секунду появился сам Денница. По правую руку от него оказался Сфорца, по левую – Пушистый. Он был весь покрыт темно-багровой шерстью и металлическими пластинами, которые небольшими перьями выходили на его лицо, а за спиной свисали тяжелые шипованные перепончатые крылья. Он хитро осмотрел всех своими глазами разного цвета: левый золотисто-огненный, правый бездонно черный. Максим надел свою маску, Рейнлан схватилась за его лапу под столом. Олег подорвался и с одурелой улыбкой протянул перед ним поднос с пирожками.
– Отведайте, Князюшко! Пирожочки по рецепту вашей дочурки! – он потряс подносом, так что уронил несколько пирожков на колени Дьяволу, – А чтобы вы не отравились к шенаду, я сейчас их все понадкусываю прямо при вас, дорогой мой!
И лев принялся откусывать от каждого пирожка по половине, измазывая слюной оставшуюся часть и громко чавкая, все так же безумно глядя в глаза Деннице. Тот горделиво ухмылялся, не произнося ни слова. Сфорца приложил лапу к морде и покачал головой. Все остальные, кто в шоке, кто в недоумении, наблюдали за происходящим.
– Как ваши дела, дорогие Хвосты? – наконец произнес Дьявол.
– Мы потеряли одну маску, – отозвался Максим, – Она стала Демоном и не выходит на связь… Мы потеряли ее… Она не выходит на связь, – нервно повторил он, сжимая зубы.
– Лучше все-таки было ее вызвать, – задумчиво произнес Денница.
– Нет, я должен быть один такой Демон на этом собрании! – встрял Олег, – Ты не в счет, Сфорца, ты Первородный. Шенеад, ты круче меня…
– Что значит Первородный? – очнулся Пушистый.
– Бескультурье творится… – вздохнул Артем.
– Это все, кто остался? – продолжил Денница.
– На сегодняшний день да, – ответила Рейнлан.
– А я новенький! Я новенький! – затараторил Пушистый.
– А где же остальные Первородные? – продолжил, не обратив на него внимания, Дьявол.
Сфорца с интересом повернулся к Рейнлан.
– Ягуар Макарано в Аду, – сказала Рейнлан, – Собственное начало Агварэса погибло, оно было слишком слабо и после разъединения со своим темным долго не выдержало. А темное начало Агварэса до сих пор заключено в Игоре Кеаго.
– Ну, все как обычно. Темное начало заключено в Светлом Принце, который является наследником главной линии клана Кеаго… – усмехнулся Князь.
– Другой – дикобраз Антарес – заточена в мече Царицы Макарано, согласно договору о мире между Светом и Тьмой, – пробормотала Анкс.
– Что за договор? – снова поинтересовался Пушистый.
– Царице сильнейшего земного клана служит Светлый Принц и один из Первородных Демонов. Таким образом поддерживается равновесие… – ответила Рубрус.
– Молодец! Недаром ты моя ученица! – обрадовался Олег.
– Ну а вы, – Денница глянул на Макса, – в состоянии боевой готовности?
– А что-то затевается? – не унимался Пушистый.
– Конечно, это же Ад. Тут всегда что-нибудь происходит… – словно улыбаясь, ласково оскалился Денница.
– Я готова! – уверенно ответила Рейнлан.
– Доесть пирожки? – приподнял брови Денница.
– Нет, их все съел Олег.
– Оперативно…
– Да, я тоже готова… – проговорила Даша и опустила взгляд. Только тогда она заметила, что ее лапа стоит в луже крови, а сидящий рядом Первый Хвост весь трясется и разрывает мышцу своей ноги.
– И я! И я готов на все! – подхватил Олег.
Все остальные ограничились кивком, кроме Макса. Он уже не слышал ничего вокруг и дрожал так сильно, что не заметить это было невозможно.
– Так хорошо, когда все готовы, – посмеялся Дьявол.
Тут Макс не выдержал и завыл, потом с силой ударил когтистой лапой по столу и протащил ее к себе, оставляя глубокие борозды на столешнице. Потом он ударился об стол и остался лежать. Рейнлан метнулась к нему, впустила разряд чакры в сердце и стала залечивать ногу. Он приподнялся, но маску не снял.
– Я думаю что ты, Денница, и так все знаешь, – проговорила она, глядя на Дьявола, – так что давайте все окончим!
– Ты права, мой маленький недодьявол, все в порядке, – Денница поднялся, – Полный Хаос и беспорядок! В том числе, благодаря заботе Олега… – он многозначительно посмотрел на Демона.
Тот ответил наглой улыбкой-оскалом и агрессивным взглядом, в котором читалась готовность к уничтожению.
– Такой-то ты мне и нужен! Я покидаю вас, хотя тут очень весело.
Олег посмеялся.
– Заглядывай, старик!
Макс резко с силой откинулся, ударился затылком о спинку стула и тихо зарычал.
– Не такой уж я и старик, – тянул время Дьявол, – на меня многие заглядываются! – он еще раз глянул на Макса, посмеялся и удалился.
Олег убежал сразу за ним, Сфорца ринулся его догонять, чтобы тот опять чего-нибудь не вытворил. Максим снял с лица Мешер и, шумно выдохнув, закашлялся. Вскоре ушла Даша, раздраженная видом крови, и на всякий случай смылся Пушистый.
***
В зале заседаний Хвостов стало тихо. Макс поднялся и зашел в свой кабинет, чтобы запереть там маску (она тоже устала за это собрание). Он положил Мешер на стол, и его накрыл дикий приступ кровавого кашля. Анкс незаметно зашла за ним, не выдержав больше неизвестности. Макс стоял к ней спиной, опершись руками на стол, где лежала маска и наклонившись над ней.
– Отодвинься от нее, она же сожрет тебя! – взволнованно сказала Рубрус. Хотя где-то внутри она ждала этого.
– Какая тебе разница… – хрипло прошептал Макс.
– Теперь, наверно, уже никакая, – проговорила она, но, решившись, добавила: – Ты мне до сих пор почему-то дорог.
– Анкс, я умру скоро.
– Это все видят.
– Не все... – Максим сел в кресло, – Рейнлан не хочет верить в это... А я больше не могу держаться. Так хочу склониться над ней и поцеловать эти белые фарфоровые губы. Она поиграла бы с моим языком, а потом вытянула бы душу... Это, конечно, очень больно, когда твою душу съедают... Но зато я знал бы, что эта ужасная боль последний раз...
«Наверное, ему совсем снесло крышу», – подумала Анкс и спросила, как психиатр:
– Рейнлан нравится видеть, как ты страдаешь?
Макс слабо улыбнулся.
– Она просто верит, что из этого есть выход... Правда, я не знаю, где…
– Выход куда?! Мы темные!
«А все-таки он такой же симпатичный, как раньше, – думала Анкс, – И силы в глазах не убавилось, несмотря на потасканный вид».
Макс снова прокашлялся и сплюнул на пол густой кровью.
– Пошли, нас не так поймут... – прохрипел он и встал, – А вообще, не подходила бы близко… Заразишься...
– У тебя что-то с легкими? – выходя за ним в зал, спросила Рубрус.
Макс ничего не ответил. Он заметил давящий взгляд Рейнлан в сторону Анкс. Она понимала, что Максим все еще нравится ей, что для нее это важно.
– Давай вернемся… Я чувствую, долго не протяну…
– Давай, – напряженно ответила Рейнлан.
– Не волнуйся, я... – но он опять склонился над столом в приступе и забрызгал его кровью, заслонив лицо влажными от пота волосами, – Рейнлан...
– Пойдем скорее! – Рейнлан приподняла его и, позволив опереться на себя, перенесла обратно в камеру.
Анкс была шокирована таким внезапным исчезновением.
Максим упал на каменный пол и закричал, извиваясь от боли.
– Рейнлан!!! Пожалуйста, уходи!!!
